День 1


Омский в халате на голое тело сидит на кухне, курит, смотрит в окно на реку. Свистит чайник. Омский не обращает на него внимания. Когда сигарета дотлевает до пальцев, Омский вздрагивает, бросает окурок в пепельницу, выключает конфорку. Откуда-то голос: «Омм-с--..!»


Омский: А? (оборачивается) Нет-нет, не забыл конечно. Задумался. (пауза) Да все о том же. О чем я еще могу думать? Мне кажется, я уже разрешил. На чем мы закончили в прошлый раз? (закуривает) Я говорил, что без наблюдателя ничего не имеет значения. Более того, что всё наблюдателем и определяется. Вот банально: возьмем пару. Катя и Саша, например. Она ему говорит, что ей кажется, что он изменяет ей со Светкой. Он, конечно, отнекивается. Но это уже и не важно. Важно только то, что видит Катя, потому что она ревнует, и этого у нее не отнять, это безусловно. И Саше теперь нужно доказывать обратное, понимаешь? Катя говорит, я знаю, что ты вчера после работы со Светкой был. Он защищается, говорит, что ей только кажется, он просто проводил ее до дома, потому что им по дороге, вот и все, а он любит Катю и никто ему больше не нужен. Но ревность сильное чувство, и Катя его проживает, Катя не отступает, говорит, что она не дура, что не только она одна это заметила, уже все говорят. И с этим Саше уже сложно спорить. Даже если у Саши действительно ничего не было со Светкой, все равно они в отношениях, потому что все видят это. И если он скрывал даже от самого себя истинную природу желания быть со Светкой, наблюдатели уже все сделали, они назвали неназванное, а именно, что Саша в отношениях со Светкой. Понимаешь? И вот после разговора с Катей, с этого момента Саша понимает, что он в отношениях. И теперь ему гораздо проще уйти от Кати, если он того хочет, и быть с тем, с кем хочет больше и тд и тп.


Омский тушит сигарету, встает, заваривает пакетированный чай.


Ну или вот, если угодно, более возвышенный пример. Возьмем самое опять-таки банальное – "Мону Лизу", да? Вот висит она в Лувре и ходят смотреть на неё ежегодно несколько миллионов человек, плюс картинки в Интернете, плюс самые разные мемы, упоминания в книгах, в разговорах и тд и тп. То есть что такое ценность "Моны Лизы"? Это количество воспоминаний о ней в той или иной форме самых разных людей. То есть если условно оставить на Земле только каких-нибудь темных аборигенов Австралии, которые о существовании "Моны Лизы" ничего не знают, то и сама "Мона Лиза" исчезнет. И загадка ее улыбки и пейзаж, и всё-всё почитание, и коробка из бронированного стекла не будет иметь никакого смысла. Равно как и все упоминания в интернете, в научных работах и тд. То есть она просто перестанет существовать. То есть повторюсь, всё определяется наблюдателем. Только наблюдатель наполняет смыслом все видимое. А что невидимое – того и нет, не существует. Этим, кстати, как мне кажется, и объясняется погоня за новыми скандалами всякими там селебрити. И так далее.


Омский замечает муху. Сидит недвижно. Резко вскакивает, пытается поймать. После неудачных попыток распахивает окно. Смотрит на реку. Откуда-то голос: «Омм-с-..! И что?»


А? Опять задумался. Даже уже и не знаю над чем. (закуривает) В общем, я к тому, что в этом и есть оправдание жизни – быть наблюдателем. Наблюдать прекрасное, красивое. Без нас его не существует. (пауза) А? Да вот дело в том, что мне этого недостаточно. Я же философ. Мне нужен ученик. Кому я передам свои вот эти мысли? Вам что ли? Вы как со мной пришли, так и уйдете. Ну то есть как уйдете. Вы, конечно, останетесь, но вы же ведь обнулитесь. Будет новый хозяин со своими мыслями, и вы будете его слушать. Включая его храп и... и другие звуки. У вас нет сознания. Может, конечно, и у нового хозяина не будет. Но это уже не важно. Просто он не будет вас наблюдать. И вас не станет. (смеется) Вроде улетела.


Закрывает окно. Смотрит на реку.


Я говорил, что повесил объявление? Нет? Ну вот я повесил на остановке объявление, что ищу ученика, еще на прошлой неделе. Посмотрим, может кто и откликнется. Было бы неплохо.


Омский вновь закуривает и залипает. Так сидит довольно долго. Жужжит муха, он ее не замечает.


Звонок в дверь.


А?


Звонок в дверь.


Что это? Вы тоже это слышали? (Пауза) Разумеется, я не забыл, как звучит звонок!


Звонок в дверь.


Иду! Иду! (поспешно подходит к двери) Кто там? (смотрит в глазок, приоткрывает, дверь на цепочке) Вы кто?


Девушка: Здравствуйте! Я по объявлению.

Омский: Объявлению?

Девушка: Да, я вам звонила, но не дозвонилась и вот решила прийти.

Омский: Ах, да-да, объявление, как же, входите, я вас очень ждал.

Девушка: (осматриваясь) А вы философ, да?

Омский: Можно и так сказать.

Девушка: И вы меня тоже сможете научить?

Омский: Чему?

Девушка: Философии. Или чему учат философы? В объявлении вы написали...

Омский: Ах, да-да-да, конечно, я постараюсь вас научить, если... если вы будете прилежным учеником. Пройдемте, чаю хотите?

Девушка: Давайте. Я закончила с красным дипломом.

Омский: Да что вы говорите! А что именно?

Девушка: Финансовую академию.

Омский: И что вас привело ко мне?

Девушка: Интересно. Хочется понять смысл жизни и все такое. Я сейчас без работы...

Омский: Понимаю, понимаю...

Девушка: Кстати, я Катя.

Омский: Да что вы говорите! Я вот буквально только что... впрочем. Катя, значит?

Катя: Да, а вы?..

Омский: Я Омский.

Катя: А имя у вас?..

Омский: А вы с сахаром пьёте? У меня сахара нет.

Катя: Нет, я без сахара.

Омский: А то у меня есть водка.

Катя: Нет, я пожалуй...

Омский: Да, извините.

Катя: А вы один живете?

Омский: Один.

Катя: Всегда?

Омский: Всегда? Нет. Была одна. Были женаты.

Катя: И... что?

Омский: Она умерла.

Катя: Ой, простите.

Омский: Не извиняйтесь.

Катя: Я не хотела...

Омский: Нет, правда, все уже в порядке.

Катя: Я вас так понимаю. Я сама недавно рассталась. Вчера.

Омский: Переживаете? Тяжело?

Катя: Наоборот. Поняла, что пора что-то менять. Вот к вам пришла.

Омский: Ага! И с работы поэтому уволились? Кстати, а где вы работали?

Катя: Нигде. То есть. Работы у меня как бы не было.


Слышится голос: «Омм-с--..! А она ничего!» Омский напрягается, изучающе смотрит на Катю.


Катя: Что?

Омский: Ничего.

Катя: Вы что-то подумали?

Омский: Я всегда что-то думаю. Вы не подумайте, я не маньяк какой-нибудь.

Катя: Я не думаю.

Омский: Ага.


Пауза


Катя: Ну что, вы будете меня учить?

Омский: Да-да, конечно!

Катя: Мне нужен какой-то учебник? Или тетрадь? Я с собой правда ничего не взяла.

Омский: Ничего не нужно. Мы будем с вами разговаривать.

Катя: И всё?

Омский: Ну да.

Катя: Странно. Но ладно.

Омский: Ничего странного. (достает сигарету) Вы не против? (закуривает) Катя, со временем вы поймёте, что разговор – это самое лучшее. Предлагаю начать завтра.

Катя: В это же время? Я свободна.

Омский: А сколько сейчас?

Катя: Я пришла около четырёх.

Омский: Около четырёх? Отлично. (про себя) Около четырёх...


Слышится голос: «Омм-с--..! Не забудь, растяпа!»


Омский и Катя встают, молча доходят до двери.


Катя: Ну тогда до завтра?

Омский: До завтра! Катя! (окликает) Катя! Я вам соврал. Моя жена. Она ушла к другому.


Лифт закрывается.



День 2


Утро. Омский в постели, курит, смотрит в потолок. Сначала голос звучит отчетливо, но потом все дальше и дальше.


Голос: «Омм-с--..! Ты поспал?»

Омский: Поспишь тут. С вами.

Голос: «Чем это мы тебе не угодили?»

Омский: Да у меня уже зубы от вас болят.

Голос: «Думал о ней всю ночь, вот и не спал».

Омский: (после паузы) Да, я вчера увидел Катю и вспомнил ее. А через неё вспомнил себя того. И мне теперь кажется, что тогда я был, а сейчас меня нет. Будто сейчас я сам не пребываю, а пребывает лишь мое сознание. И хотя да, я к этому и шёл, этому и учился, но теперь это будто бы потеряло всякий смысл. Тогда я был телом без сознания, а сейчас наоборот – я сознание без тела. Вам этого не понять.


Пауза


А как она закидывала ногу на ногу, подложив ладонь? как поправляла волосы большим пальцем и мизинцем! как поднимала очи небу! Невозможное сходство! Зачем только я рассказал ей? Она ж испугается. Больше не придёт. Какое ей вообще дело до моей жизни.


Пепел падает на одеяло, Омский стряхивает его. Встаёт, подходит к окну.


А? Любовь? Это не любовь. Это узнавание. Узнавание себя через другого. Воспоминание себя. Сцепление с собой настоящим. А возможно, что именно это и есть любовь. Я уже не знаю. И чему я буду ее учить, если сам такой плохой ученик? В глаза смотреть стыдно! Грош цена моему объявлению. Я уже сейчас понимаю, что это всё было зря! Прошлого не вернуть, и ее не вернуть. А может и Катя сегодня не придёт? Я и хочу и не хочу. Впрочем, это от меня уже не зависит. И зачем рассказал?


16:40


Звонок в дверь. Омский открывает. Он приоделся, причесался. Катя наоборот – выглядит растрепанной.


Катя: Я опоздала. Извините.

Омский: Все хорошо. Это вы меня извините, что я вчера так попрощался.

Катя: Вы о чем?


Катя проходит на кухню.


Катя: Я все-таки взяла тетрадь и ручку. Вы же наверняка что-то важное скажете, а я не запомню.

Омский: Катя, мы запоминаем не памятью.

Катя: Нальёте чаю?

Омский: Да-да! Ой, чайник остыл. А я сахар купил. Вы пьёте без сахара, но я взял на всякий случай.

Катя: Может, начнем?

Омский: Что?

Катя: Ну, обучение. Вы в объявлении написали...

Омский: Да-да, конечно! (достает сигарету) Вы не против? (закуривает) Я решил, что начать стоит с того, что всё бытие человека можно условно поделить на две составляющих: на думать и жить, жить, то есть чувствовать. Большинство людей не умеют ни того, ни другого, при этом и того и другого у них в достатке. Я понимаю, это парадоксально, мы часто будем сталкиваться с парадоксами... Катя, вы сейчас где?

Катя: (отвлекаясь от окна) Да? Я здесь.

Омский: Здесь, это где?

Катя: Здесь, в Братеево, у вас на кухне.

Омский: Это правда, но я вас о другом спрашиваю: где вы мысленно? (пауза) Вы чем-то расстроены?

Катя: (мотает головой) Все окей. Продолжайте.

Омский: (садится, тушит сигарету) Хотите чаю?


Катя молчит. Омский наливает чай, ставит на стол печенье, конфеты, сахар в сахарнице.


Катя: Можно водки?


Омский кивает, достает из холодильника бутылку водки, достает две рюмки, наливает. Катя долго смотрит на рюмку. Выпивают.


Катя: Мне так одиноко.

Омский: Мы все одиноки.

Катя: От вас давно ушла жена?

Омский: Шесть с половиной лет назад.

Катя: И все это время вы один живете?

Омский: Да.

Катя: Налейте еще. Почему она от вас ушла?

Омский: Мы были разные люди.

Катя: Все так говорят.


Выпивают.


Омский: У нас не получилось жить одну жизнь. Она хотела одного, а я другого.

Катя: А чего она хотела?

Омский: Наверное, движения. А мне достаточно четырех стен и вида из окна.

Катя: Ну да, вы философ.

Омский: И что?

Катя: Ну не знаю, мне кажется, все философы немного такие.

Омский: Какие?

Катя: Как будто в другом мире.

Омский: Мир один, просто мы по-разному о нем думаем.


Омский наливает по третьей, выпивают.


Катя: А она вас любила?

Омский: Наверное, любила. По-своему. Мы все любим по-своему. Нельзя любить чужой любовью.

Катя: А я вот не знаю, любят меня или нет.

Омский: А вы сами любите?

Катя: Тоже не знаю.

Омский: Если не знаете, значит, не любите. Когда любишь, всегда знаешь.


Пауза


Катя: Вы вот сказали вчера. Про жену. И я боюсь теперь, что у меня будет так же, как у вас. Что я проживу всю жизнь одна.

Омский: Если не хотите – не проживете.

Катя: А что мне делать?

Омский: Делайте то, что не можете не делать.

Катя: Я сказала вчера, что рассталась с парнем.

Омский: Да.

Катя: Я вчера после вас к нему пошла сразу. Потому что не могла не пойти, кстати. (пауза) Еще налете.

Омский: Точно?

Катя: (поправляет волосы) Он открыл. Я сразу накинулась на него, зашептала, как люблю его. Потом он меня трахнул прямо в коридоре. А потом выставил. И сказал. И сказал, чтобы я больше не приходила.


У Кати текут слезы. Выпивают.


Катя: Сволочь. Я всю ночь прорыдала. Заснула под утро. Ну вот что мне теперь делать? Что?

Голос: «Омм-с-..! Обними ее!»

Катя: Что?

Омский: Я ничего не говорил.

Катя: Дайте совет. Вы же философ.

Омский: (после продолжительного думания) Вам нужно успокоиться. Отстраниться. Попробовать взглянуть со стороны. Извлечь опыт. Подумать, что именно произошло…

Катя: Он ушел трахать Светку, вот что произошло!

Омский: Светку? Стойте. Ладно. Я имел в виду, что именно произошло с вами? Что вы сделали не так?

Катя: Я какая была, такая и осталась.

Омский: А вы – это кто?

Катя: В смысле?

Омский: Ну то есть, Катя – это кто?

Катя: Это я.

Омский: Я о другом…

Катя: А где у вас… где туалет?


Омский встает. Катя сама находит нужную дверь, она рядом, заходит.


Голос: «Омм-с-..! Ты трус!»

Омский: Мне от нее ничего не нужно. Лишь бы она приходила. И мы говорили.

Голос: «Не очень-то похоже на философское учение».

Омский: Нужно время, девушка еще не готова.

Голос: «А она разве стала готова? Шесть лет потратил».

Омский: Я их жил, а не тратил. Но то, что вы говорите, – больно. А значит в этом есть правда. Да, наверное я был для нее больше учитель, чем муж, мужчина. И поэтому она ушла. Но тогда я хотел казаться другим. А сейчас…


Катя выходит из туалета.


Катя: Извините. Голова не соображает совсем. Давайте завтра приду.

Омский: В это же время?

Катя: Да.

Омский: Катя, может, вас проводить?

Катя: Нет. Сама.


Катя нетвердой походной доходит до двери, потом до лифта. Молча ждут лифт.


Омский: Катя, вы же завтра придете?


Катя смотрит на него и входит в лифт.



День 3


Омский стоит у зеркала в потерявшей вид рубашке.


Голос: «Омм-с-..! Опять не спал».

Омский: (мечтательно) Гулял вдоль реки! Ах! Какая лунная ночь была! Я даже почувствовал себя таким молодым! И воспоминания нахлынули! Когда мы сто лет назад тут гуляли с ней… Только въехали в новую квартиру, спали на полу, курили, занимались любовью!

Голос: «Платили ипотеку!»

Омский: (холодно) Это уже не имеет значения. (подходит к окну, закуривает) Тучи. (пауза) Я гулял и думал, как не повторить того, что уже было? Стало так страшно вновь остаться в одиночестве. Хотя и не прекращал. (обращается к Голосу) Как можно удержать Катю? Никак. Но так хочется. Она меня совсем не понимает, всех этих размышлений. Но если нас сравнить – она живет гораздо полнее меня! Так глубоко переживает, мучается, страдает! Чувствую себя рядом с ней каким-то мертвецом. А в чем наша разница? В том, что я ее могу понять, а она меня нет? А что толку от этого? От этой мудрости? Лукавство. Я вот не могу чувствовать как она. И, может, никогда не мог.

Голос: «Омм-с-..! А как со Светкой-то угадал?»

Омский: Боже, вы вообще слышали, что я только что говорил?

Голос: «А вдруг его зовут Саша? Ну просто вдруг?»

Омский: Как будто это что-то меняет. Который час? Вот она придет сегодня, а я опять не знаю, о чем с ней говорить. Даже совета дать не могу. Все мои слова проходят мимо. Что мне делать? Как удержать? хотя бы ее внимание?..

Голос: «Затащи ее в постель! Ты еще помнишь, как это делается?»

Омский: Иногда мне хочется вас выключить. Но мне еще хватает сил оставаться собой.

Голос: «А кто ты, Омм-с-с..?»

Омский: (подходит к зеркалу) Кто я? Философ Омский.


16:05


Звонок в дверь. Омский открывает. Он выглядит как вчера. Катя, мокрая после дождя, но радостная, вбегает в квартиру, начинает говорить на ходу.


Катя: Я все поняла! Сегодня начла новую жизнь! Встала по будильнику, вышла на пробежку! Начался дождик, я под дождем бежала, и все стало таким настоящим! Я как будто ничего не видела вокруг, а теперь увидела! Он мне звонил, а я скинула и выключила телефон. Я от него теперь освободилась. Вы правильно вчера сказали, что мы рабы своих привычек, что надо наслаждаться жизнью! Вы мне очень помогли!

Омский: Но я этого не говорил...

Катя: Пришла домой, приняла душ, скачала tinder и у меня уже сегодня вечером свидание!

Омский: Тиндер? Это приложение такое?

Катя: Ну да, там знакомятся. Он такой интересный человек! Саша зовут! И учится на философском, представляете? Вот он удивится, когда я ему про вас расскажу! Может, в следующий раз даже вместе прийдем! Вы же не против? Будем у вас вместе учиться философии. Это прекрасно, правда? Ведь правда же?

Голос: «Омм-с-..! Ты слышал? Его зовут Саша! А-а-а!»

Омский: Правда.

Катя: Нальёте чай? Мне столько вам нужно рассказать! Мне кажется, у меня получилось!

Омский: Что?

Катя: Ну, начать новую жизнь, как вы вчера сказали. И так хорошо теперь. Чувствую себя такой свободной, легкой. Это все ваша водка. Я после неё была сама не своя, а потом что-то щелкнуло и я переключилась.

Омский: Это называется точка бифуркации.


Пауза


Голос: «Омм-с-..! Еще пара таких слов и она точно больше не придет!»

Омский: Катя, я должен вам кое-что сказать. Я знаю, вы ждете ответов. Но философия не дает никаких ответов.

Катя: Что?

Омский: Вот так. Если бы философия давала ответы, мы бы все стали богами.

Катя: Зачем же она тогда нужна?

Омский: Философия учит задавать вопросы.

Катя: А какой от них толк?

Омский: Вопросы порождают новые вопросы и так далее.

Катя: И всё?

Омский: Боюсь, что да.

Катя: Но в объявлении вы написали, что научите…

Омский: Кхм. Боюсь, я наврал в объявлении.

Катя: Значит, вы не философ?

Омский: Философ.

Катя: Вы учились на философа?

Омский: Н-нет. Я заканчивал искуствоведческий. Я понимаю, для вас это может звучать неубедительно, и если вы думаете, что я мошенник и решите прекратить наши встречи, Катя, я пойму.

Катя: (после недолгих раздумий) Даже если вы не настоящий философ, я все равно буду вашей ученицей. Мне у вас нравится. Я уже многое поняла.

Омский: Спасибо. Спасибо, что даете второй шанс.

Катя: Но водку я пить больше не буду.

Омский: (смеется) Хорошо!

Катя: Так вы не против, если я приду на следующее занятие с парнем?

Омский: Приходите, конечно!

Катя: Супер. (смотрит на часы) Вы знаете, мне пора, у меня свидание же! Мне нужно еще домой забежать.

Омский: Конечно-конечно. Придете завтра?

Катя: Ага.

Омский: В это же время?
Катя: Да, в четыре.

Голос: «Омм-с-..! Давай, скажи, что любишь ее!»


Катя встает, Омский провожает ее до лифта. Когда двери закрываются, Омский кричит «Удачного свидания!».



День 4


Омский лежит в одежде в пустой ванне с закрытыми глазами, курит.


Омский: Вода всегда была для меня проводником мыслей. Я когда-то слышал, что Бальзак ставил под рабочий стол тазик с водой, когда писал. Мне всегда лучшие мысли приходят, когда я лежу в ванной или мою руки, или даже писаю. Вот кому об этом расскажешь кроме вас?

Голос: «Омм-с-..! Ты лежишь в пустой ванне!»

Омский: Я знаю. Но вода мною мыслится. А значит, разницы нет. И вообще-то ванная не пуста. Я в ней. Квартира же тогда называется пустой, когда в ней нет человека. И человек пуст, когда в нем нет человеческого. И жизнь бессмысленна, когда в ней нет живого. Или вы меня уже по себе меряете? Если на стене ничего не висит, то она голая, так ведь? Пока человек не обратит на вас внимание. Или что определяет ваше существование? Занятно, а я об этой безделице никогда и не думал…


Пауза. Омский улыбается, не открывая глаз.


Как же хорошо! Как хорошо все складывается. Может, у меня наконец-то будет настоящий ученик? Вопреки всему. Хотя нет, «вопреки» – не то слово. «Благодаря» – вот оно. Ну что я вам разжевываю… Главное – внутреннее понимание, вчувствование… (ищет пачку сигарет по карманам) Может, если ее внешние проблемы разрешатся, она сможет заняться не жизнью, а думаньем? А, вот они! (привстает, чтобы достать пачку сигарет со стиральной машины) Тогда и вопросы появятся. И тогда вопрос «что делать?» сменится на «о чем жить?»…


Резкий напористый звонок в дверь. Омский вздрагивает, поскальзывается в ванной и падает, ударяется головой. Лежит в молчании, трет голову, на руке кровь.


Голос: «..?»


В дверь звонят еще раз. И еще, теперь уже звонок не отпускают. Омский медленно встает, подкрадывается к входной двери. Прикладывается к ней ухом. В дверь стучат рукой, потом ногой.


Голос: «Омм-с-..! Ну, кто там?»

Омский: (шепотом) Тише! Не могу посмотреть, а то увидят.


Омский долго прислушивается. Когда шаги удаляются, смотрит в глазок. Выдыхает, садится на пол, закрывает глаза. Кровь впитывается в рубашку.


Голос: «Омм-с-..!»


Пауза.


Голос: «Омм-с..! Омм-с..? Омм-с..?!?!»


17:30


Звонок в дверь. Омский открывает глаза. Еще звонок, приподнимается, держится за голову, смотрит в глазок, открывает. Катя говорит взахлеб.


Катя: Здравствуйте! Я на минутку! Не буду заходить! Меня внизу ждут. (смотрит на Омского) У вас все хорошо? Долго не открывали.

Омский: Катя, здравствуйте. Да, все в порядке. А который час?

Катя: Извините, я задержалась!

Омский: (смотрит на часы) Пол шестого.

Катя: Да я и задержалась, мне сделали предложение!

Омский: Ох, Катя, поздравляю вас. Этот тот молодой человек с философского? Как скоро.

Катя: Нет, с ним так и не встретилась, как раз потому что хм, бывший, его тоже Саша зовут, приехал, ну и так получилось, что сделал мне предложение. И я теперь такая счастливая!

Омский: Надо же.

Катя: Он сказал, что все осознал, что теперь он другой человек! И я ему поверила. Надо же людям давать второй шанс, правда? Вы же сами говорили, что человека нужно прощать, если любишь. (Показывает кольцо) Вот он мне подарил, и я поняла, что не могу без него, что люблю.

Омский: Очень рад за вас.

Катя: (пряча глаза) Я хотела еще сказать, что пришла попрощаться. Он меня внизу ждет.

Омский: Вы больше не приедете?

Катя: Нет, дело в том, что Саша против, да я и сама понимаю, что это как-то странно будет, если я буду ходить в гости как бы к незнакомому мужчине. Понимаете?

Голос: «Омм-с-..! Вот так-так!»

Омский: Понимаю.

Катя: Только не грустите ладно? Я буду о вас вспоминать. Обещаете не грустить?

Омский: Обещаю.

Катя: Мне нужно бежать. А то Саша будет злиться. Можно я вас поцелую на прощание?

Голос: «Омм-с-..! Скажи, что она ошибается!»


Омский стоит в проеме, не двигается. Катя чмокает его в щеку. Катя вызывает лифт, он тут же открывается.


Голос: «Омм-с-.. Скажи, что она еще пожалеет! Спаси ее!»

Катя: (из лифта) Только не грустите, ладно?


Омский провожает ее взглядом, потом закрывает дверь.



День 5


Комната Омского. Вечер, комнату освещает только работающий телевизор. Омский с перебинтованной головой в халате на голое тело и тапочках стоит на табуретке посреди комнаты под люстрой. Долго возится, пытается подлезть, чтобы выкрутить лампочку и вкрутить новую.


Голос: «Омм-с..!»

Омский: А?

Голос: «Ты же не собираешься…»

Омский: Собираюсь что? Пф, нет, естественно, нет. Философ, если, конечно, он философ, а не мистик или какой-нибудь краснобай, кончает суицидом либо вынужденно, либо согласно своей философии: провалилась она или, наоборот, выгорела – тут уже неважно. Суицид – это объективный неосознанный факт. И потом: философия не может быть жизнеутверждающей. Попытки быть счастливым тщетны. Ты либо пребываешь, либо нет. Мы об этом сто раз говорили. Пф, суицид… И вообще. И вообще откуда у вас такой опыт? Из телевизора что ли?


Омский вкручивает лампочку, загорается свет. Омский чуть не падает, удерживается на табурете, спрыгивает на пол. Закуривает, выключает свет, открывает окно, садится на подоконник, одна нога опирается на батарею.


Пытаюсь вот понять, что же произошло. Внешне, в сущности, ничего: был один, так и остался, просто вода облизала камень и потекла дальше. А внутри… внутри обманутые ожидания. Ну и что, что заслужил только жалость? С ней было то же самое. Это я переборю. Главное – извлечь опыт. Время у меня есть.

Голос: «Омм-с-..! Ты был обречен с самого начала!»

Омский: Да, но я попробовал. Я надеялся. Я даже старался обмануть себя в том, что познание невозможно, что можно научить другого. Но оказалось, что нет. Невозможны искусственные условия. И даже человек, который приходит к тебе сам, – не ученик, а просто заблудшая овечка. А я, конечно, не пастух. Не нужны мне никакие ученики.


Слышен звонок в дверь. Омский делает паузу и продолжает.


Только себя тратить. Лучше уж проповедовать стенам, как говорил мой учитель.

Стены: «Омм-с-..! А как он говорил?»

Омский: Если философу некому проповедовать, он будет проповедовать стенам, как-то так.


Повторный звонок в дверь.


Так-с… на чем мы остановились в прошлый раз? Кажется, мы говорили о феномене наблюдателя, и что без него не существует наблюдаемого, а следовательно и всего видимого вообще. И вас, кстати, без меня тоже не существует. Да, да, я про вас.



Занавес